Кассир с самым большим окладом
Сергей Юрьев, внеш. корр. «Сигнала»
Будущий министр путей сообщения Сергей Витте мечтал стать профессором математики. Но в выбор карьеры вмешалась семья, в которой не было ни одного железнодорожника. В одной из гостиных Одессы летом 1870 года сидели два родных человека.
Молодой человек, только что блестяще окончивший университет Сергей Витте, и его дядя — седоватый генерал николаевского времени Ростислав Фадеев. Он уже два часа объяснял юноше смысл древнего как мир выражения: «Мама плохого не посоветует». Именно мама первой начала уговаривать Сергея отказаться от защиты кандидатской диссертации и «заняться делом».
А мотив матери будущего министра и премьера империи был бы совершенно непонятен сегодня. Вся родня Витте считала преподавание в университете и «какую-то там профессорскую кафедру» занятием, недостойным дворянина. «Делом» для аристократа была служба. Круг «завещан» еще Петром I — придворная, военная или гражданская.
В Петербург «при дворе» Витте могли устроить сразу. Не зря мама побывала в фрейлинах Ее Императорского Величества. Но отпускать «чересчур образованного» сына в столицу она побоялась — вдруг сбежит к своим кумирам, знаменитым профессорам университета. Поэтому «от греха» Сергею быстро нашли казенное место поближе к дому — в канцелярии генерал-губернатора Одессы.
Взамен разрешили в свободные от службы часы заниматься «пустыми» учеными трудами. Три первых месяца службы Сергей Витте в своих «Воспоминаниях» описывал со стыдом. А всего-то надо было явиться в канцелярию и побить баклуши часа три. Никакого «дела» аристократической молодежи в XIX веке не доверяли.
Так бы все и продолжалось, но в Одессу приехал друг генерала Фадеева — граф Владимир Бобринский, только-только сменивший на посту знаменитого первого министра путей сообщения Павла Мельникова. Дядя, понимая, что племянник сбежит в Петербург при первой же возможности, попросил министра найти ему занятие «по железнодорожной части». Павел Мельников старательно создал в России Корпус инженеров путей сообщения. В 1870 году все его выпускники носили военный мундир.
Потому служба на железной дороге считалась делом самым что ни на есть «аристократическим». А кроме того, новой для России (общая длина путей чуть превышала 4 тыс. верст) и интересной. Молодой Витте не только согласился, но и пообещал сдать за полгода все необходимые экзамены на офицерский патент. Собственно, талантливому математику оставалось «подтянуть» только «хвосты» по черчению и… закону Божию. Но в Петербург его все равно не отпустили.
Теперь против неожиданно оказался сам министр Бобринский. Он сказал юноше, что с эксплуатационной частью у него на дорогах полный порядок. Инженеров итак хватает. Ему нужны специалисты по финансовой части. Казна несла страшные убытки от железнодорожных концессий. Никто толком доходностью перевозок не занимался. Но чтобы дело исправить, Сергею предложили полгода потратить непосредственно на освоение профессий.
Так он оказался за окошком сначала билетной кассы, потом грузовой. Успел поработать контролером, ревизором службы движения и помощником начальника станции. А зарплату все полгода испытаний Сергей Витте продолжал получать в канцелярии губернатора. Колоссальные по тем временам 200 руб. серебром в месяц.
Его «коллегам» по кассовому цеху тогда платили от 9 до 29 руб. Такая разница в окладах на одинаковой должности до сих пор является рекордной в отрасли.